Деревня

[avohore]

Когда Фогель проснулся, уже рассвело и, судя по всему, солнце близилось к зениту.Иоганн полулежал-полусидел на высокой кровати с толстой периной, откинувшись на гору подушек. Яркий свет пробивался сквозь закрытые ставни. Рядом с кроватью на высоком табурете стоял таз с водой, справа от него лежали кусок мыла, бритва и вышитое полотенце, явно предназначенное для дорогих гостей. В правом дальнем углу висела лампада, рядом с ней - небольшой шкафчик. Фогель спустился с кровати, умылся, побрился и ещё раз оглядел комнату. У стены стоял чемодан Иоганна, на кресле аккуратной стопкой была сложена его одежда, под креслом стояли башмаки. Фогель переоделся (спал он в широкой и длинной, почти до пят, домотканой рубахе, возможно, принадлежавшей ещё отцу Иржика) и вышел из комнаты.
Он оказался в длинном узком коридоре, который с одной стороны заканчивался окном, с другой - лестницей, ведущей на первый этаж. Спустившись, Фогель очутился в большой просторной комнате со множеством подвесных полок. Они тянулись через всю комнату, отделяя обеденную половину с длинным столом и простыми лавками вокруг него от рабочей половины с беленной печью и дверью в подпол. На полках стояли глинянные и чугунные горшки, бутылки и свертки с неизвестным содержимым. Большие окна были задернуты зелёными ситцевыми занавесками. На столе Иоганн обнаружил кувшин с молоком и кусок пирога, завернутый в белое полотенце. Утолив голод, Фогель направился из дома, в надежде отыскать хозяев.
Ему не пришлось долго искать - на крыльце он столкнулся с немолодой худощавой женщиной. Её седые волосы, некогда бывшие рыжими, были по-городскому уложены в высокую прическу. Она приветливо улыбнулась:
- Доброе утро, пан Йоганн. Надеюсь, вам хорошо спалось?
- Благодарю за заботу, пани... - Фогель замялся. Иржик не рассказывал ему, как зовут его родных.
- Пани Агата, - ещё одна лучезарная улыбка в адрес Фогеля.
- Весьма польщён. Иоганн Фогель, к вашим услугам, - он поклонился и поцеловал руку матери Иржика. - Простите, что вчера не смог поблагодарить вас за ваше гостеприимство.
- Ну что вы, для нас это пустяки. Вы, конечно, хотите спросить, где Индрих? - пани Агата махнула рукой куда-то вправо. - Он в пристройке, там его кабинет. Вам нужно обойти вокруг дома, чтобы туда попасть. Да, если что, уборная у нас тоже за домом, слева, а баня - справа. Хорошего вам дня, сударь, - с этими словами пани Ладекова скрылась в доме.
Фогель последовал её инструкции и зашёл на задний двор. У дверей в летнюю неотапливаемую пристройку толпился деревенский люд. С появлением Иоганна в толпе прошелетел шепот: "...городской... ишь, какой гордый... сразу видно, учёный...". Фогель поприветствовал всех присутствующих и проскользнул в дверь. Проходя через сени, он услышал короткий вскрик и едва не был сбит мальчишкой, улепетывающим со всех ног.
- Глебко! Шею свернёшь! - Иржик стоял спиной ко входу и полоскал в тазу какой-то медицинский инструмент, похожий на щипцы для сахара (как потом оказалось, это были щипцы для выдирания зубов). Он обернулся:
- На что жалуетесь?.. А, это ты, Фогель, - вид у Ладека был усталый. - Как тебе у нас нравится? Впрочем, ещё успеешь рассказать. Ты мне поможешь, а то мои соотечественники меня доканают. Иди позови, кто там следующий.
Следующей оказалась невинного вида старушка с распухшей до огромных размеров правой ногой. Она тяжело дышала и опиралась на костыли.
- Индрих, милок, я как узнала, что ты приехал, сразу бога поблагодарила, что дал мне дожить до этого дня. Я-то уж и не чаяла тебя увидеть, думала, так и помру, от ноги-то. Вишь, как опухла, раздулась вся и синяя, ну точно у висельника!.. Мочи уж нет с ней сладить, ну хоть ты приехал, сокол ты наш ясный...
- Тёть Божена! Не тараторьте! Раздевайтесь! - велел Иржик.
Старуха стянула юбку и осталась в пожелтевших от времени панталонах. Нога и правда была вся распухшая, в сетке вздувшихся сосудов. Видно было, что под панталонами она такая же.
- Исподнее тоже снимайте! - потребовал Иржик.
- Что ты, Индрих, рази ж можно... - бабка смутилась.
- Можно! Я врач! - тон Ладека был категоричен и не допускал никаких возражений. - А он отвернётся. Иоганн, правда, отвернись, мал ты ещё на такое смотреть.
Стоя лицом к стене, Фогель вздрогнул от крика Иржика:
- Дурёха старая! До седых волос дожила, а ума не нажила! Это ж надо было додуматься - жгутом ногу перетянуть! Домой, и чтобы без фокусов! Перестанешь дурью маяться, и пройдёт твоя опухоль, снова бегать начнёшь, быстрее, чем в молодости! Ну, кто там следующий?
Иоганн развернулся и увидел просто одетого мужика, теребившего соломенную шляпу.
- Пан Ладек, мне бы чего... того самого, для этого, - предельно ясно выразился он.
- Вам бы, пан Любомир, поумерить аппетиты. Чай, не мальчик, - язвительно отозвался Иржик. - А чудес не бывает, это я вам не раз уже говорил. Зовите следующего!
Остаток дня Иржик дёргал зубы, вправлял вывихи, ругался, кричал, утешал, вытирал слёзы, считал пульс, прописывал микстуры и декокты из своих запасов и всё больше мрачнел. А Фогель принимал от благодарных сельчан дары для доктора: брагу, сало, сушеные грибы и банки с соленьями. К вечеру этих подношений накопилось столько, что вдвоём точно не унесёшь.
- Уф, ну сегодня и аншлаг! - Ладек вытер пот со лба рукавом своего белого халата. - А всё благодаря тебе, дружище! Половина из этих больных вовсе не больны, а просто зашли поглазеть на городскую диковинку! Нечего сказать, удружил! - Иржик чуть ли не плевался от злости. Но взгляд его смягчился, когда он увидел батарею разномастных банок и бутылок. - Но нет худа без добра! Сегодня нас ждёт настоящий пир!
- Перетаскаешь всё это в дом? А я пока пойду баньку затоплю, а то ведь за этой суетой даже не попарился ещё с дороги! Был ли ты, друг мой Фогель, в настоящей деревенской бане? Пора исправлять это упущение! - Иржик ухмыльнулся, сбросил халат и выбежал во двор.
Фогель вздохнул и принялся выносить снедь из пристройки.